Родился 25 января 1874 в Париже. Его отец был там совладельцем адвокатской фирмы и юридическим атташе посольства Великобритании. Мать, известная красавица, держала салон, привлекавший многих знаменитостей из мира искусства и политики. В десять лет мальчик осиротел, и его отправили в Англию, к дяде-священнику.

Восемнадцатилетний Моэм провел год в Германии, через несколько месяцев после возвращения поступил в медицинский институт при больнице св. Фомы. В 1897 получил диплом терапевта и хирурга, но врачебной практикой никогда не занимался: еще студентом он опубликовал свой первый роман Лиза из Ламбета (Liza of Lambeth, 1897), вобравший впечатления от студенческой практики в этом районе лондонских трущоб. Книга была хорошо принята, и Моэм решил стать писателем. В течение десяти лет его успех как прозаика был весьма скромным, но после 1908 он стал приобретать известность: четыре его пьесы – Джек Строу (Jack Straw, 1908), Смит (Smith, 1909), Дворянство (Landed Gentry, 1910), Хлеба и рыбы (Loaves and Fishes, 1911) – были поставлены в Лондоне, а затем в Нью-Йорке.

С начала Первой мировой войны Моэм служил в санитарной части. Позже его перевели в службу разведки, он побывал во Франции, Италии, России, а также в Америке и на островах южной части Тихого океана. Работа секретного агента нашла яркое отражение в его сборнике новелл Эшенден, или Британский агент (Ashenden, or the British Agent, 1928). После войны Моэм продолжал много путешествовать. Умер Моэм в Ницце (Франция)16 декабря 1965.

Плодовитый писатель, Сомерсет Моэм создал 25 пьес, 21 роман и более 100 рассказов, однако ни в одном литературном жанре он не был новатором. Его прославленные комедии, такие, как Круг (The Circle, 1921), Верная жена (The Constant Wife, 1927), не отступают от канонов английской «хорошо сделанной пьесы». В художественной прозе, будь то крупная или малая форма, он стремился изложить фабулу и решительно не одобрял социологической или какой-либо иной направленности романа. Лучшие романы Моэма – в значительной степени автобиографические Бремя страстей человеческих (Of Human Bondage) и Пряники и эль (Cakes and Ale, 1930); экзотический Луна и грош (The Moon and Sixpence, 1919), навеянный судьбой французского художника П.Гогена; повесть о южных морях Тесный угол (The Narrow Corner, 1932); Острие бритвы (The Razor's Edge, 1944). После 1948 Моэм оставил драматургию и художественную прозу, писал эссе, по преимуществу на литературные темы. Стремительная интрига, блестящий стиль и мастерская композиция рассказа доставили ему славу «английского Мопассана».


Моэм родился во Франции, поскольку его отец работал юрисконсультом в Посольстве Великобритании в Париже. Когда ему было 8 лет, его мать умерла от туберкулеза, а еще через два года от рака желудка умер его отец. Смерть родителей, которых Моэм горячо любил, была для мальчика тяжелым ударом. Его взял на воспитание брат отца, священник, который жил в Англии. Моэм не чувствовал особой любви к себе со стороны всех членов своей новой семьи и тяжело страдал от этого. Во время учебы Моэма в Кентербери у него развилось довольно сильное заикание. Он вообще не отличался крепким здоровьем и был отправлен в Германию, чтобы подлечиться. В Германии он стал учиться в Гейдельбергском университете и начал понемногу писать, никому, правда, не показывая то, что выходило из-под его пера. В 18-летнем возрасте он вернулся в Англию, где его дед настойчиво рекомендовал заняться медициной. Моэм согласился с его доводами, хотя и не испытывал к медицине большой любви, и поступил в медицинское училище при больнице Святого Фомы в Лондоне. Через 5 лет он был квалифицированным врачом и свободным человеком. Врачом работать, впрочем, он не стал, а полностью посвятил себя литературной деятельности. В 23 года уже опубликовал свой первый роман "Лиза из Ламбета". Затем стал писать пьесы. Когда ему было 34 года, в Лондоне с огромным успехом одновременно шли 4 его пьесы. В 40-летнем возрасте Моэм опять вернулся к созданию романов, и через год вышел его автобиографический роман "Бремя страстей человеческих", ставший классикой.

Моэм постоянно путешествовал: побывал в Китае, Индии, Италии, Северной Америке, Мексике, Полинезии. Во время первой мировой войны он был британским агентом в Швейцарии и России. В 1928 году купил виллу на французской Ривьере, которая и стала постоянным домом практически до конца его жизни.

Моэм всегда выглядел истинным джентльменом и владел безукоризненными манерами. Он также был великолепным рассказчиком, несмотря на заикание. Поддерживал дружбу с Уинстоном Черчиллем, Гербертом Уэллсом и Ноэлем Кауардом, которые часто гостили у него на вилле. В последние годы своей жизни Моэм совершенно не боялся смерти. Он сказал как-то одному из своих друзей: "Смерть, как и запор, например, лишь одна из банальностей, очень часто встречающихся в жизни человека. Так стоит ли ее так уж бояться?".

Умер Моэм на 92-м году жизни от закупорки легких.

Моэм был бисексуален. Писатель Биверли Николе, один из его старых друзей, свидетельствует: "Моэм не был "чистым" гомосексуалистом. У него, конечно же, были любовные связи и с женщинами, и не было никаких признаков женского поведения или женских манер".

Первая сексуальная связь возникла у 16-летнего Моэма во время его учебы в Гейдельбергском университете. Его партнером стал 26-летний Эллингэм Брукс, привлекательный и состоятельный выпускник Кембриджского университета. После возвращения в Лондон Моэм не решался встречаться с гомосексуалистами, поскольку гомосексуальная связь являлась уголовным преступлением. Всего лишь пять лет назад Оскар Уайлд был посажен в тюрьму на два года за гомосексуализм. Поэтому уже во время учебы в медицинском училище Моэм решил обратить свое внимание на женщин. Позже он признался: "Однажды вечером в субботу я вышел на Пиккадилли и нашел себе молодую женщину, которая была согласна провести со мной ночь за один фунт. Потом я, правда, какое-то время лечился от гонореи... Несмотря на эту неудачу, я продолжал встречаться таким образом с женщинами, когда мог себе это позволить".

Вскоре после этого Моэм поселился в одной квартире со своим другом Уолтером Пейном, который пользовался большой популярностью у женщин. Когда Пейну надоедала очередная его любовница, он отдавал ее Моэму. Моэм приглашал ее сначала на ужин, а затем в постель. "В этом не было ни романтики, ни любви, только лишь удовлетворение", — говорил потом Моэм. Позже у него были любовные связи и с широко известными женщинами. В 29 лет он соблазнил 40-летнюю Вайлет Хант, известную феминистку, редактора журнала "Свободная женщина". Затем его любовницей стала Саша Кропоткина, дочь Петра Кропоткина, известного русского анархиста, который жил в это время в ссылке в Лондоне.

Важную роль в жизни Моэма сыграли две женщины. Одну из них он любил, а на другой женился. Первой была Этельвин Джоунз, больше известная под именем Сью Джоунз. Моэм всегда называл ее Роузи и именно под этим именем, она вошла в качестве одного из персонажей в его роман "Пироги и пиво". Когда Моэм познакомился с ней, ей, дочери известного драматурга, было 23 года, она недавно развелась с мужем и была уже довольна популярной актрисой. После некоторых встреч Моэм пригласил ее к себе домой, где они тут же занялись любовью. Моэм полагал, что Сью очень хотела выйти за него замуж. Позже он написал: "Я не хотел на ней жениться. Я знал, что с ней уже переспали все мои друзья и знакомые. Может даже показаться, что она была чем-то вроде проститутки. Это не так. Она не была порочной. Так уж случилось, что ей нравилось заниматься любовью, и она считала само собой разумеющимся, что после ужина с мужчиной должно быть продолжение вечера в его постели ". Позже, когда Сью уехала с театром на гастроли в Чикаго, Моэм все-таки решил жениться на ней. Он сделал ей предложение и был ошеломлен, когда она отказала ему. Оказалось, что Сью уже была беременна от другого мужчины, сына графа Энтрима. Вскоре она вышла за него замуж.

Другой женщиной, на которой Моэм женился, была Сайри Барнардо Уэллкам,отец которой был широко известен тем, что основал целую сеть приютов для бездомных детей. В 22-летнем возрасте Сайри вышла замуж за 48-летнего американца Генри Уэллкама, владельца гигантской корпорации по производству лекарственных препаратов. Их семейная жизнь сложилась неудачно. У Сайри была любовная связь с американцем Гордоном Селфриджем, владельцем сети универмагов в Лондоне. Когда Уэллкам узнал об этой связи, он заставил Сайри подписать договор о разделе имущества. Моэм познакомился с ней в 1911 году. Она ему очень понравилась. Через какое-то время они уже были неразлучны. Сайри очень хотела родить от Моэма ребенка и через некоторое время действительно родила от него дочь, которую они назвали Элизабет. Уэллкам, который нанял частных детективов для слежки за Сайри, сразу же подал документы на развод, заявив в суде, что разводится с женой из-за ее связи с Моэмом. Сайри предприняла попытку самоубийства, но осталась жива. Когда Уэллкам развелся с Сайри, Моэм сделал то, что считал единственным правильным выходом из создавшегося положения. Он женился на ней 26 мая 1917 года. Сайри на самом деле любила Моэма, а он довольно быстро охладел к ней. В одном из своих писем он написал: "Я женился на тебе, потому что думал, что это единственное, что я могу сделать для тебя и для Элизабет, чтобы дать вам счастье и обеспеченность. Я же женился на тебе не из-за того, что так уж сильно любил тебя, и ты об этом прекрасно знаешь". Вскоре Моэм и Сайри стали жить отдельно. Она сделалась известным художником по интерьерам. Через несколько лет Сайри подала на развод и получила его в 1929 году. 
Во время первой мировой войны Моэм познакомился с человеком, любовь к которому писатель пронес потом через всю жизнь. Этим человеком был Джеральд Хэкстон — американец, родившийся в Сан-Франциско, но выросший в Англии. Он был чуть выше Моэма, и его внешность выдавала в нем человека, который вел довольно распутный образ жизни. Многие женщины считали его привлекательным. В тот вечер, когда Моэм познакомился с Хэкстоном, Моэму было 40 лет, а Хэкстону 22 года. Моэм спросил у Хэкстона, что бы он хотел получить от жизни. Хэкстон ответил: "Побольше удовольствий и азартных игр. Но у меня нет ни цента, поэтому мне нужен человек, который позаботился бы о моем благосостоянии". После этого разговора они отправились на квартиру Хэкстона, разделись и легли в постель. После интимной близости Моэм прошептал: "Не волнуйся о своем будущем, Джеральд, я сам побеспокоюсь о тебе".

На протяжении следующих тридцати лет, до самой смерти Хэкстона, скончавшегося от отека легких, он был постоянным спутником и секретарем Моэма и на Ривьере, и во время многочисленных поездок писателя по всему миру. Хэкстон много пил, отчаянно врал и проигрывал большие деньги, но пользовался неизменной поддержкой и любовью Моэма. Хэкстон легко сходился с людьми, и во время их совместных путешествий знакомил Моэма с самыми разными личностями, которые затем часто становились яркими персонажами литературных произведений писателя. Для того, чтобы внести в сексуальную жизнь Моэма какое-то разнообразие, Хэкстон находил ему новых партнеров. Так было во время их поездок в Индокитай и Мексику.
В 1943 году в Нью-Йорке у 69-летнего Моэма была непродолжительная связь с 17-летним поэтом и почитателем его таланта Дейвидом Познером. В биографии писателя под названием "Моэм" Тед Морган процитировал отрывок из письма Познера, в котором были и такие слова: "Он не был каким-то выдающимся любовником, но в нем было много страсти. Иногда казалось, что он относится к сексу слишком уж по-деловому, но с другой стороны, он иногда тратил много времени на то, чтобы просто ласкать партнера... Он совершенно не принимал сексуальных отношений с женщинами... Однажды, когда он увидел меня с девушкой, он сильно расстроился".

После похорон Хэкстона Моэм взял себе нового секретаря. Им стал Алан Сирл, добрый молодой человек, работавший в благотворительной организации при больнице. Сирл обжал Моэма и считал его самым лучшим из всех любовников, с которыми его сводила судьба. В 1962 году Моэм официально усыновил Алана Сирла, лишив права на наследование свою дочь Элизабет, поскольку до него дошли слухи о том, что она собиралась ограничить его права на собственность через суд по причине его неправоспособности. Элизабет через суд добилась признания своего права на наследство. Суд признал усыновление Моэмом Сирла недействительным.

Последние слова Моэма перед смертью были обращены к Сирлу. Моэм прошептал: "Хочу пожать тебе руку и поблагодарить тебя за все, что ты сделал для меня".