МАСТЕР КОНСТРУКТИВНОЙ МАГИИ

Книжки с картинками Владимира Сутеева запомнились мне еще в раннем детстве. До сих пор хранится сборник его сказок, купленный для моих детей-дошкольников, которые теперь уже стали взрослыми. Книжки эти в советские времена издавались миллионными тиражами. И тут же исчезали. Сейчас их можно купить в любом книжном магазине, и не раскупаются они мгновенно только потому, что цены на них многократно возросли.

Мне трудно назвать современного российского художника-иллюстратора детских книг, которого можно было бы сравнить с Сутеевым. Но он выделяется и на фоне своих коллег-современников, многих из которых так и хочется назвать настоящими волшебниками. Всё дело в том, что Владимир Сутеев - не только иллюстратор. Он сам автор множества текстов, к которым рисовал картинки. Проще говоря, он мастер комиксов. Но и текст для комиксов тоже может создаваться не самим художником, а профессионалом сценаристом. А здесь "композитор" и "исполнитель" очень часто в одном лице. Есть авторская песня, а есть еще, оказывается, авторская сказка-комикс. Но если бардов - тысячи, то таких художников, как Сутеев - единицы.

И даже среди художников, которые сочиняют и рисуют комиксы, его сейчас не с кем сравнить. Если кто-то и делает что-либо подобное, то гораздо более низкого качества. Комиксов в России вообще мало, но и то, что делается - не для детей, а для подростков или даже для взрослых.

В этом году исполняется 50 лет журналу "Веселые картинки". Помнится, там было немало рисованных историй. Но они по большей части забыты, не переиздаются. Сутеев переиздается. В чем же секрет?

Всем известно о его мастерстве изображения животных, теплоте, душевности, трогательности образов. Всё это есть. Но здесь хочется сказать об особенном, характерном для Сутеева построении сюжета, характере поведения героев. Они постоянно активно общаются и активно действуют. В самом коротком сюжете Сутеева происходят в связи с этим какие-то, часто неожиданные превращения. Как в настоящей сказке. Некоторое чудо или, если без пафоса, некоторый фокус происходит на глазах у зрителя. Все компоненты этого фокуса на виду, всё просто, ясно, никаких секретов, никакого обмана. И всё же - явное волшебство. Три разноцветных котенка вдруг все вместе становятся белыми, потом черными, потом мокрыми, потом снова такими же, как были сначала. Нарисованные сыр и сосиски на глазах у изумленного мышонка превращаются в кошку. Бесполезные вещи в руках сообразительных зверушек превращаются в полезные ("Палочка-выручалочка", "Разные колеса").

Персонажи этих детских книжек не сюсюкают, не дурачатся - они же заняты делом. Они могут что-нибудь строить ("Кораблик"), или что-нибудь самоотверженно исследовать ("Кто сказал "мяу"?"). Короче говоря, все эти нарисованные звери - люди серьёзные, люди творческие.

И все эти сказки - лучшая иллюстрация к психологической теории деятельности. Здесь можно наглядно увидеть и мотив, и цель, и действия, и операции. И увидеть, что происходит, если эти элементы сдвигаются, выпадают, пересекаются, не совпадают у разных героев ("Капризная кошка"). Такую психологию и такую педагогику можно и нужно изучать на художественно-графических факультетах педагогических институтов. Кто-то скажет - что тут изучать, это же всем с детства известно! Да, но известно как зрителям, читателям. А вот как художникам, писателям, педагогам - совсем неизвестно. Кстати, нечто подобное пытался делать вместе с детьми Сухомлинский: они не только писали, но и рисовали сказки. Но получалось не так интересно.

Сутееву можно было бы посвятить отдельное искусствоведческое, филологическое и педагогическое исследование. К сожалению, очень редки специалисты, способные охватить все три этих научных аспекта его творчества.

Поэтому пока, без претензий на научность, скажу, что в основе сюжетов Сутеева - своего рода конструктивная магия, наглядная и веселая диалектика реальной жизни. В этом есть нечто от народных сказок о животных (ловких и деятельных без колдовства), нечто от пафоса вечного советского "строительства", нечто от сегодняшней идеологии смелой предприимчивости.

Н. Куприянов, 2007 г.

У Владимира Сутеева в искусстве мультипликации три профессии — художник, режиссер и сценарист. Но все эти профессии находятся на острие его волшебного карандаша, которым Владимир Григорьевич создает свои сутеевские персонажи, разрабатывает режиссерские сценарии и пишет литературные сценарии для мультфильмов. О нем можно писать как о человеке, который весь свой талант отдает лишь одному любимому делу — мультипликации.

Вот уж кому не надо было приспосабливаться к этому виду искусства, настолько органична связь его дарования, его личных качеств, его мироощущения с искусством рисованного фильма.

Самые характерные черты творчества Владимира Сутеева — это юмор и ясность изображаемого. Говоря о простоте изобразительного языка того или иного мастера, тут же обычно говорят о том, что простота и доступность формы являются результатом мучительных творческих исканий.

Я беру на себя смелость раскрыть секрет художника В. Сутеева, да это и не секрет. Все, кто наблюдал воочию, как рисует Сутеев, знают, что все его рисунки создаются с большой легкостью, без мучительных усилий и сомнений. Таково счастливое дарование художника. Рисунки Сутеева пленительны именно легкостью выполнения, тем, что художники называют рисунками «ля прима». Ясность темы определена всегда чрезвычайно простой композицией, без погони за особым, необычайным ракурсом, особой точкой зрения.

При ясной композиции всегда легко читаются характеры персонажей и их взаимодействие. Легко разглядеть образ каждого героя сутеевских сказок. Его персонажи всегда условны и обаятельны. Но в то же время они всегда реалистичны и, главное, живые. Они думают. Дышат. Они стремятся к действию не вообще, а во имя тех задач, которые для них поставил автор и которые сами герои вполне разделяют.

Откуда эта простота художника, и не бедность ли это формы, как думают некоторые любители изобразительных модернистических ребусов? Нельзя ли сделать рисунки как-нибудь пооригинальней, позамысловатей?

Рисунки В. Сутеева для книг, для фильмов при абсолютной ясности и простоте всегда подчинены идейной задаче, характеру литературного произведения.

Хочу обратить внимание читателя на такие иллюстрации художника, как «Чиполлино» Джанни Родари (в редакции С. Маршака). В этой книге более ста рисунков.

В них художник нашел необходимую форму, резко отличающуюся от тех рисунков, которые мы хорошо знаем по сказкам Сутеева.

Главным девизом автора была взыскательность, в полной мере ответственность за судьбу каждого мультипликационного фильма, где в титрах стоит — сценарий В. Сутеева. Надо отметить еще одну особенность сценарной работы Сутеева. Это большое тематическое разнообразие. Помимо детских сказок с персонажами из мира животных автор очень часто работает над современными темами, вводя в волшебный мир мультипликации таких персонажей, как продавец из магазина («Волшебный магазин»), банкир, сыщик и начальник полиции («Миллион в мешке»).


[…] меня, как зрителя и поклонника творчества Сутеева, всегда поражала легкость, присущая большому таланту, определенность его взглядов, ясность и логичность композиции и монтажа. […] я не хочу применять привычные похвалы к художнику, чьим девизом всегда была цельность. Вот, пожалуй, то слово, которое можно применить ко всем работам В. Сутеева. Цельность в задаче, в стилистике, во всем сложном комплексе отдельных компонентов фильма — образах, музыке, озвучании актерами рисованных персонажей и заключительном монтаже.

Несмотря на сравнительно небольшую продолжительность его режиссерской работы, Владимир Григорьевич создал свою школу, и это была советская школа мультипликации. Она отражала определенное направление в искусстве рисованного фильма. В чем эта определенность направления и какова его характеристика?

Фильмы Сутеева всегда веселые, всегда радостные. А главное — добрые.

Несколько лет тому назад в студии был вечер сутеевских фильмов, а рядом со зрительным залом была наспех собранная выставка его рисунков. Фильмы были разные по сюжету и с самыми разнообразными персонажами — моряками из «Шумного плаванья», ребятами и собачками из «И мы на олимпиаду», и насекомыми из «Мухи-Цокотухи» Корнея Чуковского, и «Веселый огород» с огородным чучелом и ребятишками.

Все фильмы — разные, и по ритму, и по идейной задаче, и по изобразительному материалу. Да и коллективы исполнителей разные, а смотришь эти фильмы, сделанные двадцать с лишним лет тому назад, и не покидает чувство цельности и сутеевского характера, сутеевской веселой линии, его жизнерадостного карандаша.

А рядом со зрительным залом, как я уже говорил, висели на стенах его рисунки: иллюстрации к произведениям Джанни Родари, Михалкова, Чуковского и к своим собственным сказкам. И все вместе взятое — и фильмы, и рисунки, да и сам автор — заражало одним радостным чувством веселого, задорного таланта.

Владимир Григорьевич часто встречается со своими маленькими читателями и зрителями, выступает в школах, библиотеках, делится своими планами на будущее, советуется со своими друзьями.

Владимир Григорьевич рисует левой рукой, а пишет правой. И его правая рука хорошо знает, что делает левая.

БАБИЧЕНКО Д. Сутеев Владимир // Мастера советской мультипликации. М., 1972.