Одна из самых магнетических и загадочных женщин мирового кинематографа — французская актриса Изабель Аджани, окутана легендами почти так же, как Грета Гарбо или Мерилин Монро, Но если им пришлось ждать везения удачного случая и очень много работать, чтобы пробиться к славе, Изабель легко завоевала все возможные высоты и довольно быстро добилась известности, Случается иногда и такое в суровом мире кинематографа.

То, что Изабель Аджани обладает несомненным актерским талантом, стало известно сразу же, как только она появилась на пробах. Впрочем, мало ли в мире талантливых и хорошеньких актрис, но многие ли из них могут похвастать легким путем наверх... Изабель же обладает от рождения каким-то невероятным магнетизмом, который всегда притягивал к ней и помогал чувствовать себя победительницей.

Говорят, тайну этого магнетизма надо искать в ее происхождении, экзотическом смешении кровей и темпераментов. Ее мать, рожденная в Швейцарии немка, приехала в Париж, где встретилась с арабским эмигрантом из Турции. Они поженились, и в бедном эмигрантском районе парижского предместья родилась и выросла будущая знаменитость. От матери она унаследовала сложный, настойчивый нрав. Под давлением жены отец Изабель сменил имя, хотя мусульмане обычно не подчиняются желаниям женщины, для мужчин это считается почти позором. Отец передал дочери страстность натуры, вспыльчивость, неукротимость, таинственное умение древних арабов возрождаться после даже самых тяжелых ударов судьбы. Но, похоже, самое ее главное качество — древнее арабское отношение к любви. Эротика, сексуальность, агрессия, разрушительная страстность, нежность, женственность — все эти свойства создали загадочную, волнующую сущность Изабель Аджани. Видимо, поэтому все героини Изабель не просто женщины, а воплощение женской стихии.

Изабель рано узнала, что такое вражда на национальной почве. Она видела, скольких усилий стоила ее отцу защита собственной семьи от несправедливости и злобы расистов. И даже тот факт, что ее мать была "чистой" европейкой, не спасало ее от нападок: она вышла замуж за "нечистого", значит, уже не имеет права на уважение. И даже когда Аджани стала знаменитостью и гордостью Франции, актриса остро чувствовала в конце 80-х годов обострившуюся атмосферу ксенофобии во Франции.

Как и многие девочки, Изабель с детства мечтала стать актрисой. Но, в отличие от других, ее 4М актерские способности проявились довольно рано. Поэтому ей ничего не стоило поступить в парижскую театральную школу. Она легко ее окончила. И очень быстро к ней пришла известность после того, как на экраны Франции вышел ее первый "взрослый" фильм "Пощечина". Она сыграла студентку медицинского колледжа с ее первой любовью, первым бунтом против родительской тирании, первым наказанием за своеволие, первой попыткой постоять за свое женское достоинство. И так получилось, что тема любви и бунта стала главной в ее киноработах и в театре.

Затем актрису пригласил в свой фильм "История Адели Г." один из самых знаменитых кинорежиссеров Франции Франсуа Трюффо. Это реальная история дочери классика мировой литературы Виктора Гюго, которая безответно полюбила соблазнившего и покинувшего ее английского офицера. Не в силах расстаться с любимым, Адель последовала за ним в Канаду. Преследуя его повсюду, она оказалась на острове Барбадос, сошла с ума от любви, попала в психиатрическую больницу и умерла там в преклонном возрасте. Изабель сыграла эту роль виртуозно, привнеся в образ реальной Адели не свойственные ей черты, но так велика была увлеченность Изабель темой власти плоти и неотвратимости судьбы. Актриса рассказала трагическую биографию несчастной женщины, отдавшейся во власть всепожирающей и всеразрушающей страсти. Играла жизнь, подчиненную любви. Именно такой хотел видеть героиню сам Франсуа Трюффо. Ему не нужна была настоящая, может быть, больная и скучная Адель Гюго. Он снимал Изабель Аджани, которую считал единственной актрисой, способной воспламенить экран и своей игрой заставить плакать.

"Аджани следовало бы снимать постоянно, каждый день, без перерыва на обед и выходных дней, — говорил Трюффо. — Я хочу украсть чувства, зарождающиеся в глубинах ее души". С ним соглашались другие режиссеры, когда-либо работавшие с ней. Фильм "История Адели Г." сделал Аджани не только кумиром французов, но и предвосхитил ее актерскую и человеческую судьбу. Все, что будет потом в фильмах и в жизни Аджани, как бы повторит откровения ленты Трюффо. Женщина-рабыня, хрупкая и наивная, отвергнутая обществом и сама его отвергающая, неистовая в своих чувствах, одержимая, постоянно втянутая в борьбу противоречивых эмоций, подчиненных навязчивой идее, так или иначе будет напоминать о себе и в фильме "Подземка", где таинственная прекрасная женщина Елена, потеряв голову, бросается за призраком любви на самое дно жизни.

И в фильме "Камилла Клодель", в котором рассказывается аналогичная история реальной женщины, музы, модели и несчастной любовницы великого скульптора Огюста Родена, Камилла пятнадцать лет плодотворно работала с любимым человеком, но эти же годы стали для нее муками разрушительной любви-страсти. И в конце концов, тот же финал: она закончила свои дни в психиатрической клинике.

В картине "Одержимость", психодраме с убийством на сексуальной почве, Аджани точно так же играла взрывную страсть, страдания и муки любви. И так было всегда: свои предпочтения актриса отдает трагедиям и драмам. Практически все ее героини отличаются неуравновешенностью, вызванной бурными страстями.

Режиссер Вернер Херцог пригласил Изабель на главную роль в фильме "Носферату-вампир", что показалось многим странным. Действительно, что могло быть общего у живописного философского зрелища, порою жуткого, порою вызывающего улыбку своей наивностью, и у актрисы, серьезно, без иронии играющей на натянутых нервах. Но Херцог знал, что именно Аджани, с ее вибрирующими нервами, странным взглядом средневековой ведьмы, сможет заразить зрителей душевными переживаниями своей героини, и ей не нужны какие-то особенные трюки, чтобы люди поверили происходящему на экране действию. Странные сцены, где появляются застывшие трупы с широко раскрытыми ртами, из которых несутся ужасные вопли протеста, скрюченные в страданиях конечности, напоминающие клешни ужасных зверей, — все эти кошмарные сны героини могли бы вызвать легкое хихиканье. Но Аджани сыграла так, что во все эти ужасы веришь и сочувствуешь.

Поэтому само появление призрака Дракулы, вызывающее страх, совсем не сказка, а настоящая реальность для героини Люси, и зрители воспринимают все происходящее всерьез, потому что все эти неизвестности может победить только чистая, искренняя душа, сыгранная Изабель. Собрав все свое мужество, четко понимая, что из поединка с нечистой силой ей не выйти живой, Люси-Аджани задерживает вампира до пения первых петухов, делая любимому по-настоящему царский подарок: она выкупает его жизнь, отдавая свою. Но этот царственный жест вознаграждается иронической ухмылкой по поводу всех ее жертв, потому что ее возлюбленный Джонатан сам становится вампиром, носителем того зла, от которого Люси и пыталась его спасти. Но режиссеру Херцогу, знавшему способность актрисы создавать образы с оттенком сатанизма, очень хотелось эту черту использовать. Поэтому героиня, несмотря на чистоту своих поступков, реализует свое тайное желание — познать в некотором роде извращенную любовь. Аджани играет женщину, единственную из всех героев, отдающую себе отчет в том, что происходит. Ей понятна вся катастрофа, постигшая город.

Фильм "Носферату" положил начало целой череде героинь Аджани, несущих в себе метафизическую тайну, что возбуждает беспокойство в зрителях уже самим фактом их появления на экране.

Даже в американском фильме "Водитель" режиссера Уолтера Хилла, где по сюжету, заполненному головокружительными погонями и опасной игрой между полицейским и азартным виртуозом-водителем, причастным к ограблению нескольких банков, где Изабель досталась небольшая роль, актриса сумела создать наэлектризованную атмосферу. Через весь фильм она проносит тайну своей судьбы и личности и уходит с ней вместе в финале, оставляя ощущение тревоги, вопроса и досадной недосказанности. Это умение актрисы существовать на границе двух миров — реального и воображаемого иррационального — использовал также скандально известный кинорежиссер Роман Полански в фильме "Жилец", где Аджани сыграла роль влюбленной женщины. Полански сам сыграл в своем фильме человека, одержимого манией преследования и постепенно сходящего с ума. И опять, что называется, "страсти в клочья", сильные чувства, заставляющие зрителей глубоко переживать действие фильма. "Она — одна из самых поразительных, самых талантливых, самых впечатлительных и самых чувственных в своем поколении", — сказал Роман Полански об Изабель Аджани после съемок.

Актриса пыталась играть и лирические роли, но природная страстность натуры все равно приводила каждую роль к трагическому звучанию. Так, например, в картине "Виолетта и Франсуа" Жана-Луи Лабади, сценарий которой писался специально для актрисы, ее роль изначально задумывалась как лирическая. Но актриса расширила ее рамки, продемонстрировав целую шкалу настроений, придавая героине все ту же неоднозначность. Она — ребячливая и слишком взрослая, инфантильная и впадающая в черную меланхолию, рефлексирующая и забавная, способная сыграть перед мужчинами как загубленного ребенка, так и роковую женщину. Какая уж тут лирика!

Блистательная, загадочная, непредсказуемая Аджани провоцировала и интриговала. Она соединяла в себе черты самых блестящих француженок века: страстность Эдит Пиаф, изысканность Ко-ко Шанель, таинственный магнетизм Симоны Синьоре и при этом романтический идеализм молодости, отвергающий лицемерие, несправедливость, успокоенность среди мира зла. Именно этим объясняют вздорный характер актрисы, склонность к экстравагантным поступкам, непостоянство в привязанностях, ненадежность в делах и отношениях.

Кинематографическая знаменитость, кумир Изабель, кинорежиссер Жан-Люк Годар, у которого она мечтала сниматься, не стал исключением в ее поведении. Он пригласил Изабель сниматься в своем фильме "Имя Кармен". Для нее это было огромным счастьем. Но, с большим энтузиазмом взявшись за работу, уже на третий день съемок она разругалась с Годаром, мелочно обвинив его в измене каким-то принципам. Конечно, после этого Годар заменил Аджани другой актрисой, более дисциплинированной и сговорчивой. Говорят, Аджани потом пожалела о своей невыдержанности, но было поздно, Годар оказался непреклонен. После этой ссоры актриса снялась в триллере "Смертоносная облава", где сыграла психически неуравновешенную убийцу, а затем в ленте "Убийственное лето" создала неоднозначный образ сельской проститутки, расследующей преступление, жертвой которого стала ее мать, и мстящей за нее. Фильм был чем-то средним между кровавой драмой и комедией. Но сама Аджани комедию не играла. Ее героиня была то инфантильной девушкой, игрушкой для ловеласа, то наглой и вульгарной особой, предлагающей извращенный секс. За эту роль актрису наградили престижной во Франции премией "Сезар", а газеты единодушно сошлись на том, что ее роль проститутки приближается к лучшим образам, созданным Мэрилин Монро, Жанны Моро, Бриджит Бардо.

Снявшись еще в одном подобном фильме, Изабель Аджани решила сделать перерыв. Ей надоело играть чуждых ей персонажей, она устала жить чужими страстями. Интересные роли не предлагали. Период усталости и разочарования затянулся на три года. Правда, ее заинтересовало предложение уже упомянутой выше роли Камиллы Клодель, несчастной любовницы скульптора Огюста Родена. В этот момент Аджани забыла об усталости и бросилась собирать материал. Но несколько раз сильные нервные стрессы укладывали ее в больницу на достаточно длительные сроки. Пошли малоприятные слухи о состоянии ее здоровья. Поклонники заволновались. Как всегда, питающаяся сплетнями желтая пресса начала выдвигать свои догадки. Тем более, она давно затаила досаду на Изабель, не любящую распространяться о своей интимной жизни. Поэтому ждали только удобного момента, чтобы нанести удар. И придумали: французская суперзвезда больна СПИДом! Вот вам! Эту сенсационную новость обсуждали все газеты — желтые, черные, нормальные. Гадали, каким образом заразилась, сколько ей осталось жить и т.д. и т.п. Наконец, одна газета выдала: Аджани уже умерла...

И вот тут до сих пор хранившая молчание актриса не выдержала и выступила по телевидению с гневным опровержением всей лживой информации. Как говорится, "прошу мою смерть считать преждевременной"!

Изабель не только осталась жить, но и сыграла Камиллу Клодель. И получила очередную премию "Сезар". И тут она проявила свою человеческую и политическую принципиальность. За неделю до церемонии Иранский суд вынес смертный приговор писателю Салману Рушди. Эта история тогда облетела весь мир. Принимая награду, Изабель не стала никого, по традиции, благодарить, а заявила следующее: "Долг людей — не соглашаться и не принимать, но противопоставлять и сопротивляться. Я приветствую Салмана Рушди". Уж она-то, полуарабка-полунемка, хорошо знала, каково быть изгоем. Рушди прислал ей письмо с благодарностью. Он тоже хорошо понимал, как опасна высказанная публично солидарность с ним.

Изабель выступила по телевидению с обсуждением своих северо-африканских корней. Считающая необходимым сразу реагировать на несправедливость, Аджани открыто выступила против правительственной политики на притеснение иностранцев. А вскоре еще одно известие заставило опять заговорить об Изабель: после значительного перерыва актриса вернулась к работе. Аджани начала сниматься в фильме режиссера Патриса Шеро "Королева Марго", естественно, в главной роли.

В отличие от Жана-Люка Годара, Шеро шел Изабель Аджани навстречу во всем, боясь ее спугнуть. Он принял ее трактовку образа Марго как грязной потаскухи. Нелюбимая дочь в королевской семье отравительницы Екатерины Медичи, из политических соображений в раннем возрасте насильно выданная за Генриха, короля Наварры, много аморального увидевшая еще в детстве при дворе своей матери, Марго решила утверждать себя посредством секса. Только такой хотела играть ее Изабель. "Я импровизировала, как хотела", — с удовольствием вспоминала о периоде съемок Изабель. И хотя она не читала знаменитого романа Дюма, все критики и зрители соглашались, что на экране королева Марго получилась так же хороша, какой ее изобразил великий романист и как писали о ней современники.

То, что ее героиня жила в эпоху Возрождения, было не так уж важно в XX веке. Меняются времена, обстоятельства, декорации, а женщина все равно живет любовью. "Любовь — это самое интересное в жизни. Говорить о ней, жить ею, дарить ее..." — это слова самой Ад-жани, которые, как она считает, могла бы сказать и сама королева Марго. Даже когда казнят по ее воле любимого, маркиза де Ля Моля, Марго добивается, чтобы ей отдали его забальзамированную голову, чтобы иногда оставаться наедине со своей любовью. Ее чувство настолько велико, что королева может уже обойтись и без его присутствия.

Изабель Аджани так достоверна в роли, что критикам приходила на ум мысль о внутреннем родстве этих двух женщин. В роли Марго актриса увидела возможность сказать все, что она думает о любви в жизни женщины. И когда журналисты спрашивали о личной жизни, тщательно ею охраняемой, Изабель в ответ смеялась: "У меня муж, король Генрих Наваррский, и два любовника!" "Если хочется плакать, улыбайся", — эти слова королевы Марго могла бы произнести и сама Аджани. Желтые репортеры, постоянно выдумывавшие всякие бредни о ее любовных связях в течение многих лет, так и не узнали имени ее большой любви, отца ее сына Барнебе. И только когда ее страстные отношения с ирландским артистом Дэниэлом Дей-Льюисом дали трещину, Аджани сама рассказала об этих отношениях во всеуслышание. У королевы Марго и у Изабель Аджани одна мера вещей: люблю или не люблю. На этом они и держатся.

Для своей личной судьбы очень давно ею была открыта еще одна истина, жестокость которой подтвердилась много лет спустя: тот, кого страстно любят, никогда не отвечает взаимностью. И все равно Изабель Аджани продолжает играть любовь и жить ею.