30 лет Давид Боровский проработал главным художником Театра на Таганке. Эта сцена стала для него творческим домом, мастерской, постоянным партнером. Вместе с Юрием Любимовым художник работал над такими спектаклями, как: «Обмен», «Товарищ, верь…», «Живой», «Мать», «А зори здесь тихие. ..», «Гамлет», «Дом на набережной», «Медея», «Владимир Высоцкий» и др. Последняя по времени работа — спектакль «Шарашка» (по роману А. Солженицына «В круге первом»). Именно в Театре на Таганке сформировались основные принципы сценографии Боровского, которая оказала столь сильное влияние на театральное искусство страны. Давид Боровский родился 2 июля 1934 года в Одессе.

В 1947-1950 годах учился в киевской средней художественной школе. С 15 лет работал в профессиональных театрах Киева — вначале как художник-исполнитель, затем как художник-постановщик.

Творчество Давида Боровского во многом повернуло развитие российской сценографии второй половины XX века, обновило ее язык, помогло возвращению на сцену открытий Мейерхольда. А происходило это так:

В 1956 году Н. С. Хрущев выступает со знаменитым докладом «О культе личности Сталина». Начинается долгий, мучительный путь освобождения от сталинизма. В том же году Давид Боровский выпускает первый спектакль в качестве художника-постановщика в Киевском театре русской драмы имени Леси Украинки («Ложь на длинных ногах» Э. де Филиппе).

Во времена хрущевской «оттепели» из небытия возвращаются имена репрессированных и уничтоженных художников, в том числе Всеволода Мейерхольда. А из лагерей и ссылки возвращаются те, кто остался жив, в том числе Леонид Варпаховский — непосредственный ученик и сотрудник Мейерхольда. Режиссер Варпаховский оценил талант юного Боровского, с которым впоследствии поставил немало спектаклей, в том числе «На дне» М. Горького, после которого имя Боровского зазвучало по всей стране. В 1959 году художник встретился в работе еще с одним мейерхольдовцем — режиссером Василием Федоровым. Так что о творческих принципах Мейерхольда Боровский узнавал не понаслышке.

В 1965 году в киевском театре оперы и балета им. Шевченко Давид Боровский поставил свой первый на оперной сцене спектакль «Катерина Измайлова» (Д. Шостакович). В 1966 году Б. А. Львов-Анохин приглашает его в Москву главным художником Московского драматического театра имени К. С. Станиславского, а в 1967 году он переходит в Театр на Таганке для работы над спектаклем «Живой» по прозе Б. Можаева.

С Юрием Любимовым Давида Боровского познакомил еще Леонид Варпаховский. К тому времени режиссеру Театра на Таганке уже были известны работы художника, в частности эскизы декораций к спектаклю «На дне», представленные на знаменитой выставке произведений художников театра и кино, посвященной 50-летию Советской власти, которая тогда проходила в Манеже.

С тех пор более 30 лет Боровский проработал главным художником Театра на Таганке. Эта сцена стала для него творческим домом, мастерской, постоянным партнером. Вместе с Юрием Любимовым художник работал над такими спектаклями, как: «Обмен», «Товарищ, верь…», «Живой», «Мать», «А зори здесь тихие. ..», «Гамлет», «Дом на набережной», «Медея», «Владимир Высоцкий» и др. Последняя по времени работа — спектакль «Шарашка» (по роману А. Солженицына «В круге первом»). Именно в Театре на Таганке сформировались основные принципы сценографии Боровского, которая оказала столь сильное влияние на театральное искусство страны. Они не застыли, эти принципы, не окаменели, развиваются, как все живое, но сложились именно тогда, в 1970-е годы.

Центральным в творчестве художника является уникальное соединение острейшей условности с пронзительной жизненной правдой. Это сочетание и ранее достигалось на театральных подмостках, но в разных театрах и у разных художников. У Боровского условность и правда соединились в одно целое. Как правило, он сочиняет спектакль из очень немногих и очень простых элементов. Любит вводить реальные бытовые вещи из реальной жизни, знакомые каждому зрителю и вызывающие глубоко личные воспоминания. Ассоциативное поле его сценографии широко и мощно. Умея поразительно точно найти (или построить) необходимую вещь, несущую отпечатки жизни целых поколений, он помещает ее в неожиданный и острый театральный контекст, заставляет играть наравне с актерами и в помощь им. И бытовая вещь, оставаясь сама собой, приобретает в ходе спектакля все новые и новые смыслы отнюдь не бытового, но философского характера. Игровую жизнь вещи в спектакле Боровский называет «аттракционом», к которому у него оказываются способны старые двери петербургского дома («Преступление и наказание» Ф. Достоевского), камуфлированный кузов фронтового грузовичка («А зори здесь тихие» Б. Васильева) и другие нетеатральные вещи. Лишенные ностальгического любования, они напоминают о жизни поколений и объясняют эту жизнь.

Сценография Давида Боровского рождается в расчете на точное и органическое взаимодействие с актерской игрой, музыкальным рядом, меняющимся светом и т. п. Кроме задач, которые выдвигают пьеса и режиссер, у сценографа немало чисто художественных задач, которые Давид Боровский решает строго и изысканно. Имея абсолютный «композиционный слух», он строит свои сценические композиции из немногочисленных элементов, добиваясь в каждом случае оптимального решения пространства, конструктивной ясности, композиционной завершенности. Его пространственные построения напоминают конструктивизм 1920-х годов, а манера рисунка — «суровый стиль» 1960-х. Однако все же главная сила Боровского — в поразительном чувстве жизни и дерзкой простоте, идет ли речь о легендарном занавесе «Гамлета» (1971, Москва), или о решении «Вишневого сада» (1995, Афины).

За свою долгую творческую жизнь Давид Боровский сотрудничал с такими режиссерами, как: Леонид Варпаховский, Георгий Товстоногов, Юрий Любимов, Анатолий Эфрос, Иштван Хорваи, Валерий Фокин, Олег Ефремов, Леонид Хейфец, Галина Волчек, Олег Табаков, Лев Додин, Михаил Левитин. .. Художник много работал за рубежом, в том числе в Италии, Германии, Венгрии, Франции, Финляндии, США. Всего в его творческом багаже — около 150 спектаклей. Неоднократно был участником Пражской квадриеннале (Золотая медаль 1971 г. и Гран-при 1975 г.), лауреат Государственной премии РФ (1998), Национальной премии «Триумф» (1994), многочисленных отечественных и зарубежных премий.

Последние годы участвовал в создании спектаклей во МХАТе им. А. П. Чехова («Нули», «Вишневый сад» (2004), в Большом театре («Игрок») и многих других. В числе зарубежных работ последних лет оформление опер: «Пиковая дама», «Соломея» (театр «Бастилия», Париж), «Демон» (театр «Шатле»), «Отелло» (Флоренция), а также спектаклей Малого драматического театра Санкт-Петербурга «Дядя Ваня» и «Молли Суини» (реж. Л. Додин).

Умер от инфаркта 6 апреля 2006 в Боготе (Колумбия), куда приехал на открытие своей персональной выставки. Похоронен в Москве на Троекуровском кладбище.