Туника (лат. tunica) — одежда в форме мешка с отверстием для головы и рук, обычно покрывавшая все тело от плеч до бедер. Туника, изготовленная из шерсти или льна, подпоясывалась в талии. Получила распространение в Древнем Риме. У мужчин обычно носилась под тогой, женщины на тунику с рукавами надевали безрукавную тунику.


В настоящее время так называют прямую, неразъемную спереди одежду, чаще всего без воротника, с рукавами или без них, с одним или двумя боковыми разрезами. Длина разная, но всегда ниже линии бедер. Туника интериоре — вторая, короткая (выше колен) туника, которую носили молодые римлянки. Туника текта — узкая и длинная одежда, надеваемая римлянками в день совершеннолетия и в день свадьбы.


Рубахоподобная туника служила древнему римлянину повседневной домашней одеждой. Она уже не была простым куском ткани, в который драпировали тело. Сшитая из двух полотнищ, туника закрывала оба плеча, а надевалась через голову и сначала имела лишь боковые проймы для рук. Потом у нее появились короткие по локоть рукава, которые не вшивались, а образовывались складками ткани; их долго считали признаком щегольства и изнеженности.
Воротника у туники не было — вся античная одежда была лишена воротников. Длинную до колен тунику подпоясывали. Это изделие наделялось древними римлянами иерархическими символами. Каждый должен был знать свое место, и туника тоже не могла оставлять никаких сомнений на этот счет. Сенатор облачался в тунику с широкой пурпурной полосой (clavi). Называлась такая туника tunica laticlavia. Всадники и трибуны из плебеев могли позволить себе лишь узкие пурпурные полосы на тунике — angusticlavia. Солдатской тунике предписывалось быть короче гражданской.

У римлян бытовало выражение populas tunicatus, то есть «носящий тунику» (без тоги), иначе «простонародье», «рубашечники» (tunicati). Простонародная туника была короткой и темной (tunica pulla). В римском сенате одно время обсуждалось предложение ввести для всех рабов одинаковые туники, что, как казалось законодателям, облегчило бы поимку беглецов. Но восторжествовала осмотрительность: сенаторы рассудили здраво — такая одежда лишь укрепила бы чувство солидарности и единения среди рабов, а между тем угроза восстания становилась все более реальной.