50 лет, вы себе представляете, в конце марта 2009 года исполнилось ровно 50 лет как в прокат вышла комедия Билли Уайлдера «Некоторые любят погорячей», более известная у нас как «В джазе только девушки». На первый взгляд, американская пустышка, глупость с переодеванием. Но первый взгляд очень скоро сменился вторым — и стало понятно, что «В джазе» — шедевр, классика жанра.

Все могло быть иначе

Сегодня этот фильм не стесняются называть гениальным. Американский институт кино назвал картину самой смешной за всю историю кинематографа США (что не помешало, однако, серьезным академикам этого самого кино недальновидно присудить ей всего один, да и тот второстепенный, «Оскар»). Бюджет фильма составил 3 млн. 500 тыс. долларов. Сборы в США — 25 млн. долларов. По нынешним временам всего ничего, но это же по нынешним временам. А тогда?!


Действительно, в «Джазе» все на высшем уровне, все на своем месте. Всего понемногу, всего в меру — замечательный коктейль из музыкальной комедии, сладкой блондинки Монро, потешных гангстеров и двух мужиков, потерявших от страха, ни много ни мало, свой пол.


Действительно, весьма горячий коктейль. Задумывалось, как часто бывает, все по-другому. В фильме могло не быть ни Джека Леммона, ни Тони Кертиса, ни, страшно подумать, Мерилин Монро. На роль Душечки Уайлдер предполагал пригласить Митци Гейнор, а двумя несчастными музыкантами, попавшими под горячую руку чикагской мафии, должны были стать Денни Кайе и Боб Хоуп. Более того, фильм мог быть цветным. На этом настаивала Мерилин Монро — согласно контракту, все фильмы с ее участием должны были быть цветными. Но он остался в истории черно-белым: «цветные» Леммон и Кертис совершенно не были похожи на женщин, обман раскрывался моментально, да и тесты с их костюмами показали, что на экране цветовая гамма одежды придает лицам актеров… зеленоватый оттенок.


Душечка с капризным характером

По этому поводу Мерилин в очередной раз позеленела от злости. Ее ангельская внешность с лихвой компенсировалась весьма непростым характером. Монро была недовольна всем — прежде всего тем, что ей в очередной раз пришлось изображать на экране сексапильную дурочку, вместо того чтобы изваять какой-нибудь подлинно драматический образ, сочиненный тогдашним ее мужем драматургом Артуром Миллером. Впрочем, и других раздражающих факторов хватало. Почему Дафну играет Джек Леммон, а не Фрэнк Синатра? Почему в парных сценах Монро и Кертиса камера так часто направлена на Кертиса? Какой может быть Кертис, если рядом Монро?! Мерилин ежедневно забывала и путала текст, выплескивала шампанское на партнеров, запиралась в гримерке с какой-то книжкой в руках, а тех, кто пытался ее оттуда извлечь, посылала подальше — в общем, съемки срывались едва ли не постоянно. Она опаздывала то на два часа, то на шесть. Она не могла правильно произнести простейшую фразу, и Кертису приходилось в многочисленных дублях бесконечно откусывать ножку цыпленка (в результате он надолго возненавидел ни в чем не повинную птицу). К тому же в период работы над комедией Монро была беременна, вот и выглядела несколько потяжелевшей, что, впрочем, нам не очень заметно. По-нашему, так в самый раз. Но еще перед началом съемок Мерилин долго раздумывала: сниматься ей или сосредоточиться на беременности.


Остальные члены творческой группы молчали, стиснув зубы, насколько это было возможно. Билли Уайлдер, снимавший Монро в картине «Зуд седьмого года» (оттуда и знаменитый кадр, где ее юбка взлетает до небес), называл работу над «Джазом» пятилетней пыткой. Он вспоминал: «Мне представлялось, что мы находимся в полете, а на борту нашего авиалайнера псих». Похоже, псих был женского пола, очень аппетитный и желанный всем населением земного шара. Никто еще не знал, что через три года этот самый очаровательный «псих» уйдет из жизни, оставив неразгаданную тайну на века. А пока… пока Тони Кертис мстил Монро по-своему, заявив, что ее поцелуи «были похожи на поцелуи Гитлера». Затем он, правда, признал, что целоваться с «фюрером в юбке» было весьма приятно. Как, впрочем, исправился позднее и Уайлдер, назвав невропатическую и капризную Монро гениальной актрисой, единственной в своем роде.

Как стать женщиной

Наряду с Мерилин грандиозной актерской приманкой комедии был Джек Леммон, уморительно смешно сыгравший музыканта по имени Джерри. Впрочем, мало кто запомнил его мужское имя. Зато женское — Дафна — вошло в историю кино. А ведь Леммон во время съемок не котировался как звезда. Звездами были Монро и Кертис, и продюсеры, посчитав, что двух звезд для комедии достаточно, пригласили малоизвестного Леммона.


Во время предварительного просмотра сцены, в которой Джек Леммон объявляет о своем свидании, зрители смеялись так долго и громко, что большая часть собственно экранного времени потерялась среди шума. После этого сцена была переснята с несколькими паузами — дескать, смейтесь на здоровье. Смеялись «нон-стоп». А вот Леммону и Кертису часто было не до смеха. Вы думаете, мужчинам легко ходить на шпильках? Да разве только это… Грим для отважной парочки искали неделю, а потом оба актера проходили суровую проверку в настоящей женской туалетной комнате. Когда дамы приняли их за своих, съемочная группа немного успокоилась.

Для актеров наняли специального учителя — актера кабаре. Но после недели обучения Леммон гордо отказался от помощи тренера: дескать, его учат ходить по-женски, а ему надо ходить на высоких каблуках нелепо, так, как ходит мужчина. Учителем, кстати, был настоящий трансвестит из Берлина, и он очень обижался, когда его наставления строптивые актеры пропускали мимо ушей. Тони Кертис, естественно, тоже пытался выделиться. Он решил взять за основу образ известного в США миллионера Кери Гранта. Однако Грант, посмотрев фильм, заметил: «А вообще-то, я так не разговариваю». Кертису, конечно, было тяжелее. Он играл героя-любовника, что, в принципе, трудно. И не был при этом мегазвездой калибра Монро.


Впрочем, все они в этом фильме на месте — и колоритный Джо И. Браун в роли маленького, да удаленького богача Осгуда Филдинга, запавшего на Дафну, и красотка Сью, и нелепый амбициозный Винсток, всегда виноватый — даже в том, чего не совершал. Да и гангстеры во главе с Коломбо Белые Гетры поданы максимально выразительно и одновременно тонко и пародийно. Понимаешь, что они ненастоящие, но с тех пор всегда, когда ешь торт, автоматически опасаешься и оглядываешься, не запоет ли кто из сидящих рядом за столом: «Мой друг хороший парень, об этом знают все».


Не все знают, кто дублировал героев Уайлдера в советском варианте комедии (а дубляж был блестящий!). Джо разговаривал голосом Ф. Яворского, Джерри-Дафну озвучивал Б. Иванов, к образу маленького миллионера прекрасно подошел голос С. Цейца, а в интонациях Коломбо Белые Гетры можно легко различить знакомые нотки М. Глузского. Озвучив Мерилин Монро, малоизвестная актриса Д. Столярская заняла свое, пусть не самое большое, место в истории кинематографа.


Наши люди были по уши влюблены в Мерилин Монро. И сейчас, когда ее порой ругают, называют глупой и бездарной, я понимаю, что женщины ей до сих пор завидуют, а мужчины до сих пор о ней мечтают, несмотря на то, что столько лет прошло.

Сценаристы очень долго мучались над тем, как закончить фильм. Наконец, остановились на таком финале. Дафна признается миллионеру в том, что она мужчина. А Осгуд, влюбленный в нее по уши, невозмутимо отвечает: «У каждого свои недостатки».


Блистательный финал великолепной комедии, у которой, кажется, вовсе нет недостатков.