Детство

Леонид Иович Гайдай родился 30 января 1923 года в городе Свободный Амурской области. Отец - Иов Исидорович Гайдай, железнодорожный служащий, украинец уроженец Полтавщины, был человеком богатырского сложения и обладал хорошим чувством юмора. Мать - Мария Ивановна, была родом из Рязанской области. Эта милая, добрая сердечная женщина, непрестанно занятая бесконечными домашними заботами и, так же как и муж, обладала хорошим юмором. В семье было трое детей - Александр, дочь Августа и Младший сын Леонид.

Вскоре семья переехала в Читу, где прожила некоторое время, а затем в Иркутск, точнее, в предместье Иркутска, приангарский железнодорожный поселок Глазково. Это была почти деревня, и у каждого дома был небольшой приусадебный участок, на котором жильцы старались завести кур, кошку, собаку. На более основательную живность мало у кого хватало возможностей.

Леонид Гайдай учился в Иркутской железнодорожной школе №42. В детстве он очень любил кино, особенно фильмы Чаплина. В воскресенье, когда показывали Чаплина, Леня приходил на первый сеанс. В конце фильма, он ложился на пол между рядами, заползал под сидения и, спрятавшись, пережидал перерыв между сеансами, чтобы снова посмотреть любимый фильм. Иногда он проделывал этот номер несколько раз в день.

Годы войны

18 июня 1941 года Леонид Гайдай окончил школу. 23 июня 1941 года вместе со всеми одноклассниками он пошел записываться добровольцем в армию, но армию, но в военкомате им сказали, что они должны немного подождать.

Гайдай устраивается рабочим сцены в Иркутский театр, где в это время гастролировал Московский театр сатиры. В это время в нем работали такие мастера как Хенкин, Лепко, Поль, Доронин, Слонова, Тусузов. В связи с войной Театр Сатиры остается в Иркутске на эвакуации. Гайдай работал с театром сатиры, смотрел все их спектакли, ездил вместе с ним на гастроли. Одновременно, занимался в театральной студии при Доме Культуры железнодорожников и играл там в нескольких спектаклях, в частности, "Свадьба" и "Медведь" по Чехову.

В 1942 году Леонид Гайдай призван в армию. Первоначально его служба проходила в Монголии, где он объезжал лошадей, предназначенных для фронта. Высокий и худой Гайдай на приземистых монгольских лошадях смотрелся комично, но со своей ковбойской работой справлялся успешно. Он, как и другие его сверстники рвались на фронт. Находиться в мирной Монголии, они считали стыдным. Кроме того, новобранцев частенько забывали кормить и они страшно голодали. Когда приехал военком отбирать пополнение в действующую армию, на каждый вопрос офицера, Гайдай отвечал "Я". "Кто в артиллерию?" "Я", "В кавалерию?" "Я", "Во флот?" "Я", "В разведку?" "Я" - чем вызвал недовольство начальника. "Да подождите вы, Гайдай, - сказал военком, - Дайте огласить весь список". Из этого случая, через много лет родился эпизод фильма "Операция "Ы"".

Гайдая направили на Калининский фронт. "Когда я услышал о Калининском фронте, я подумал, что нас обязательно провезут через Москву. Я думал, что в Москве живут только красивые люди, и очень хотел ее увидеть. Нас действительно провезли через Москву, но пересекли ее ночью под землей, в метро. Поезд с солдатами шел, не останавливаясь, ни на одной станции, и я Москвы так и не увидел". Рассказ об этом эпизоде будет идти на фоне ночного проезда по пустынным полутемным станциям метро.

Гайдай служил во взводе пешей разведки, неоднократно ходил во вражеский тыл брать языка, был награжден несколькими медалями.

В 1943 году, возвращаясь с задания, Леонид Гайдай подорвался на противопехотной мине, получив тяжелейшее ранение ноги. Около года провел в госпиталях, перенес 5 операций. Ему угрожала ампутация, но он от нее категорически отказался. "Одноногих актеров не бывает" - сказал он. Последствия этого ранения преследовали его всю жизнь. Время от времени рана открывалась, выходили осколки, воспалялась кость и эти мучения длились годами. Он был инвалидом, хотя никогда никому не говорил об этом. Посторонние об этом не только не знали, но и не догадывались, потому что Леонид Иович терпеть не мог показывать свои болезни или недомогания. У него был настоящий мужской характер.

ВГИК

Гайдай с юности мечтал о сцене. Он хотел быть актером, хотя казалось бы - какой из него мог быть актер. Он был скромным, застенчивым, с детства не выговаривал буквы "р" и "л". Тем не менее, вернувшись с фронта, юноша пришел в Иркутский областной драмтеатр, поступил в студию, которую окончил в 1947 году. Два года он играл в спектаклях драмтеатра. Он был хорошим актером и пользовался изрядным успехом у публики. Но Леонид достаточно трезво воспринимал свой успех и понимал: у него специфическая внешность, и его репертуар ограничен. Его не удовлетворяла только актерская работа. Он посещал все репетиции, даже когда не был занят, присматривался к работе режиссеров. В свободное время он иногда рассказывал друзьям-актерам, как бы он сыграл ту или иную сцену. Он все чаще стал думать о режиссуре.

В 1949 году Гайдай поехал в Москву. Он поступио на режиссерский факультет ВГИКа (мастерская Г.Александрова). Гайдай на фоне остальных студентов был, пожалуй, одним из самых заметных. Он удивлял своим талантом признанных мэтров именно как актер. Пырьев и Барнет на просмотрах его студенческих работ сползали со стульев от смеха.

Однажды Гайдай с приятелем выходили из института, а молодая сотрудница ВГИКа, боясь идти по темным улицам, увязалась с ними. Через несколько минут Леонид неожиданно остановился и, стараясь говорить как можно жестче и развязнее, обратился к девушке: "А ну, снимай шубу!.. Я что, непонятно сказал? Или тебе помочь?" Когда та, растерявшись, начала раздеваться, студенты рассмеялись. Однако преподавателям института подобные хохмы отчего-то не нравились - с первого же курса начинающий режиссер был отчислен за... профнепригодность. Осознавая всю несправедливость данного решения, Гайдай бросился обивать пороги начальственных кабинетов и вскоре был восстановлен во ВГИКе, хотя и с испытательным сроком.

Жена на всю жизнь

В те годы Леонид Гайдай нашел женщину, с которой прожил всю жизнь. Вспоминает актриса Нина Гребешкова:


"Мы учились во ВГИКе на одном курсе. Он пришел после фронта - раненый, длинный, худой. Не могу сказать, что сразу в него влюбилась... Вот репетируем. Сижу спиной к двери. Ребята заходят (у нас учились и Кулиджанов, и Ордынский) - один, второй... Вроде ничего не происходит. А входит Гайдай - я чувствую его просто кожей. Вообще я его стеснялась. Боялась сказать глупость. Он ведь старше на восемь лет, прошел фронт. А мне было 17 лет...

Свадьба была скромная, дома, у нас в коммунальной квартире. Пришли родственники, знакомые, студенты. Мы сняли комнату. Леня был сталинский стипендиат, получал 800 рублей. А я уже снималась, у меня были свои деньги. Как актриса уже была востребована. Кстати, Леня очень обиделся, когда я отказалась взять его фамилию. Потому что стать Гайдай... Не то мужчина, не то женщина".

У супругов родилась дочь Оксана.

Актерский дебют в кино

Еще будучи студентом, Гайдай поработал режиссером-практикантом и снялся как актер в комедии Барнета "Ляна". В 1958 году Гайдай снялся еще в одном фильме - в оптимистической драме "Ветер". Это была последняя его работа в качестве актера в чужих фильмах. С середины 50-х годов Леонид Иович обратился к режиссуре и с тех пор на экране появлялся лишь изредка в эпизодических ролях в собственных фильмах.

Режиссерский дебют в кино

С 1955 года Гайдай - режиссер киностудии "Мосфильм". Первый фильм "Долгий путь" (1956, совместно с В. И. Невзоровым) Гайдай поставил по сибирским рассказам В. Г. Короленко, таким образом отдав дань своему дальневосточному происхождению. Несмотря на то, что это была не комедия, Михаил Ромм разглядел в молодом режиссере талант комедиографа и посоветовал ему работать в этом направлении.

В мастерской Ромма и родился первый веселый фильм Гайдая "Жених с того света" с Вициным и Пляттом в главных ролях. Впрочем, радоваться успеху режиссеру не пришлось. Картина была встречена в штыки - в 1958 году сатирическое изображение бюрократов вряд ли могло понравиться чиновникам Министерства культуры. В результате фильм обругали, сократили и пустили вторым экраном.

Леонид Гайдай испытал сильное душевное потрясение. Следующий его фильм вышел через два года и не имел к комедии ни какого отношения. Фильм "Трижды воскресший" (1960), решенный в жанре героической киноповести с явным идеологическим пафосом, считается вынужденным в творчестве Гайдая, который все-таки был чужд политике. Картина с треском провалилась, и начинающий режиссер впал в отчаяние, не зная, что снимать.

Поворот в судьбе

Гайдай уехал к родителям в Иркутск, где и произошел решающий поворот в его судьбе. На чердаке деревянного дома он обнаружил номер "Правды" с фельетоном в стихах "Пес Барбос" Степана Олейника. Фельетон необычайно увлек его. Он тут же рассказал сюжет жене (актрисе Нине Гребешковой): "Нинок, ты послушай, как это смешно! Бежит Пес - 2 метра пленки, за ним Бывалый - 3 метра, оглядывается - 1,5 метра. Общий план - бегут все..." Родные только плечами пожали: "Три дурака бегают от собаки со взрывчаткой, которую сами же и бросили. Что ж тут смешного?" Но мудрая Гребешкова, знающая характер мужа, тихо вздохнув, сказала: "Потрясающе!".

Как оказалось, она была права. 9-минутный фильм "Пес Барбос и необычайный кросс" имел огромный успех, его тут же разослали по посольствам. В невидимом перенесении во времени, в ориентации на сатирическо-комедийное искусство 1920-х годов как советское, так и американское (Чарли Чаплин, Бастер Китон и Гарольд Ллойд), Гайдай нашел настоящую "золотую жилу". И даже приемы эксцентрической американской комедии приобрели у него чисто российское и вполне советское звучание. Эта незатейливая короткометражка породила уникальный феномен трех суперпопулярных героев-масок советского кинематографа - Балбеса, Труса и Бывалого, которые потом были задействованы в следующей короткометражке "Самогонщики" (1962), в третьей новелле комедии "Операция "Ы" и другие приключения Шурика" (1965) и в "Кавказской пленнице" (1966).

Две последние названные картины и "Бриллиантовая рука" (1968), удостоенная Государственной премии в 1970, образуют своеобразную комедийную трилогию 1960-х годов. Все эти фильмы являются также самыми кассовыми - только за 15 месяцев проката их посмотрели 222,8 млн. зрителей, то есть практически все население СССР. В целом же аудитория в советских кинотеатрах на фильмах Гайдая составила (без учета повторного проката) около 600 млн. человек (например, у Стивена Спилберга в США зрителей было раза в полтора меньше). То есть по весьма грубым прикидкам, кассовые сборы могли быть в размере 200 млн. рублей в ценах до 1991 года. Можно сказать, что "бриллиантовая рука" была у самого Гайдая. В Америке был бы при жизни мультимиллионером, у нас же жил скромно, как, допустим, Семен Семенович Горбунков из "Бриллиантовой руки". Не случайно, что именно эта комедия в 1995 году в результате опроса зрителей телеканала РТР была признана самой лучшей.

"В кинокомедии должно быть как можно меньше слов, а те, которые есть, обязаны быть лаконичными, отточенными, бьющими точно в цель", - говорил Гайдай. И был верен своим пристрастиям. Трюки сыпали в его фильмах, как из рога изобилия, монтаж был жесточайшим, темп не позволял зрителю перевести дыхание, а словечки и фразочки уже давно живут своей собственной жизнью.

Признанный мастер комедии

В 1971 году на экраны вышла комедия "12 стульев". Сам Леонид Иович не раз признавался, что это одна из его самых любимых картин. Экранизировать роман Ильфа и Петрова режиссер решил еще в 1967 году, до своей знаменитой "Бриллиантовой руки". Однако руководители Госкино велели ему подождать, пока Михаил Швейцер поставит "Золотого теленка". В результате съемки начались лишь в 1970 году. Самой большой трудностью стали поиски актера на роль Остапа. Гайдай перепробовал 22 артиста, среди которых были В.Басов, В.Высоцкий, А.Баталов, О.Борисов, Е.Евстигнеев, А.Миронов, пока не остановился на ни кому неизвестном Арчиле Гомиашвили. Сам Гайдай сыграл в этом фильме эпизодическую роль Коробейникова.

В 70-е годы Гайдай поставил еще две комедии, вошедшие в золотой фонд отечественного кино - "Иван Васильевич меняет профессию" (1973) и "Не может быть!" (1975). Песня "Вдруг, как в сказке, скрипнула дверь..." из кинофильма "Иван Васильевич…" стала визитной карточкой всех ресторанов страны 70-80-х годов. А фильм стал одним из лидеров проката в том году.

В начале 80-х на экраны вышли комедии "За спичками" и "Спортлото-82". Эти картины были последними, которые имели большой успех у зрителей. Прежде всего, это относится к фильму "Спортлото-82", где так замечательно сыграл Михаил Пуговкин.

Перестроечный период

Последующие, уже перестроечные работы Гайдая: "Опасно для жизни!" (1985), "Частный детектив, или Операция "Кооперация" (1989) и "На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди" (1992) уже были гораздо слабее. В изменившейся ситуации прежняя гайдаевская манера сочетания трюковых комедий с сатирическим зарядом действия и остро выписанными характерами персонажей теперь оборачивалась беззубостью в социальной критике действительности и лишь внешним комикованием героев.

Чтобы узнать, по-прежнему ли интересны людям созданные им комедии, Леонид Иович специально ходил в кинотеатры. "Нинок! Представляешь, смеются в тех же местах", - рассказывал он потом жене.

Секрет семейного счастья

Прожив с Ниной Гребешковой 40 лет, в конце жизни Гайдай признался: "Мне с тобой очень повезло... Что бы я ни делал, тебе все нравится". Секрет семейного счастья был прост - похоже, даже в молодые годы Нину Павловну отличала необыкновенная женская мудрость. Она никогда не просила мужа, чтобы он снимал ее в своих фильмах. Но если предлагал, не отказывалась. Был случай, на Киевской киностудии предложили главную роль, а муж как раз начал съемки "Кавказской пленницы", где Нине Павловне предстояло сыграть всего ничего - врача-психиатра. Что она выбрала, известно. Об украинском же фильме знают, вероятно, только его создатели.

"Каким был Леня? Посмотрите на Шурика, и вам все станет ясно", - говорит теперь Нина Гребешкова. Со стихотворением Ярослава Смелякова "Про девочку Лиду", которое Демьяненко читал Селезневой, Гайдай поступал во ВГИК. Ухаживая за будущей женой, как и Шурик, много рассказывал - о фронте, родном Иркутске. Они ходили пешком из института до Гагаринского переулка, где жила Нина (так зовут и героиню комедии), он неизменно опаздывал на последнюю электричку, а когда спустя несколько дней Гребешкова высказала ему по поводу несвежей рубашки, Гайдаю ничего не оставалось, как сделать ей предложение. И она вышла за него - не красавца, болезного, худого. Даже соседке по коммуналке, пьянчужке тете Насте, Гайдай не понравился. "Что, пострашнее не было?" - не сдержалась она. А мама предупредила: "Смотри, Нина, от осинки не родятся апельсинки".

Леонид Иович был большим наивным ребенком, совершенно неприспособленным к быту. Казалось, ему не нужны были ни шикарная квартира, ни машина - ее всегда водила Нина Павловна. Чтобы заработать на кооператив, снималась на Алма-Атинской студии, там платили больше. Сама же потом делала ремонты. "Зачем? - вопрошал муж. - У нас и так все хорошо!.. Ну, тебе это надо? Делай!" И она бежала в магазин за краской и обоями. "Нинок! У тебя там лампочка перегорела", - обращался Гайдай к жене, имея в виду настольную лампу на... своем рабочем столе. "Нинок! По-моему, у тебя в машине что-то капает", - говорил он о "Жигулях". И так 40 лет.

Н.Гребешкова: "Равнодушный к званиям, он имел их все - до народного СССР. Помню, когда ему давали очередной орден, он приходил и говорил: "Слушай, меня опять записали на какую-то цацку". Он не понимал, зачем артисту вообще звания. Как их можно просить? И он меня в какой-то мере воспитал. Если заслуживал - то дадут. А сама я хлопотать не буду... Зачем? Я от этого ни лучше, ни хуже не стану...".

Последние годы жизни

О последних годах жизни Гайдая вспоминает Нина Гребешкова: "Последние годы ему тяжело работалось. Он не был лежачим больным, но страдал - на ноге открылась рана плюс эмфизема легких. Причем он курил. Но он был счастливый человек - жил только тем, что его интересовало. Например, любил играть в карты или на "одноруких бандитах". Он проигрывал огромное количество денег.

- Леня! Так никто не живет! - пыталась я остановить его.
- Как никто? Я так живу.

Бороться было бесполезно. К тому же я всегда работала сама, и у меня водились свои деньги... В 93-м году Волович и Инин написали для него комедийный сценарий о подводной лодке. Но вдруг он сказал: "Ребята, я, наверное, не смогу..."

В 70 лет у него началось воспаление легких... Сначала было плохо - в легких накапливалась жидкость. Потом он уже лучше стал себя чувствовать. Я бывала у него в больнице каждый день, даже ночевала. И вот 19 ноября 1993 года. Стемнело... Я с ним. Он вздохнул - и все. Прибежали врачи, надели маску... Все бесполезно. Он ушел. Тромбоэмболия легочной артерии - оторвался тромб. Произошла закупорка. К тому же он страдал сердечной аритмией. Спасти его было невозможно".

Практически мало кем замеченная смерть Гайдая в 70-летнем возрасте словно подвела печальный итог его карьеры последних лет. Но буквально сразу после этого ухода началась переоценка творчества режиссера, запоздало признанного безусловным классиком, неповторимым мастером советской эксцентрической и сатирической комедии.